МЕЖДУНАРОДНЫЙ ЖУРНАЛ ИССЛЕДОВАНИЙ КУЛЬТУРЫ

Удешевление технологий распространения и кроссплатформенность обработки передачи мультимедиа сказалось на восприятии традиционных медиа. При этом мы не всегда замечаем, насколько сильно изменились наши повседневные практики потребления медиа и насколько мы сами ограничиваем себя в выборе информации. Мы все чаше не читаем, а «сканируем» газетные тексты. Пытаемся «промотать» рекламу в телевизионном эфире. Воспринимаем пространство вокруг себя через объектив камеры фотоаппарата или телефона.

Развитие Интернет и упрощение технологий коммуникации способствовали росту объемов информации в геометрической прогрессии. Революционным достижением в этой сфере было провозглашение новой роли аудитории, которая являлась бы не только потребителем, но со-автором текста. Иными словами, это те постулаты, которые описывают современное состояние интернета и стали широко известны к благодаря тексту Тима О’Рейли «Что такое web2.0»[1].

Подобный технологический оптимизм позволяем нам предполагать, что всю долгую многовековую историю развития медиа человечество мечтало и искало технологию максимально эффективной коммуникации. Технологии, которая бы упразднила бы привилегированное положение профессиональных медиа. Технологии, которая бы позволила Читателю легко превращаться в Автора и наоборот. Но так ли это? Во многом эти утверждения не являются бесспорными. И задача данного текста попытаться прояснить сложившуюся ситуацию на примере проявления медиа-активизма.

Новые медиа привели не только к пересмотру правил и традиции потребления медиа, но и привели к реорганизации активности аудитории по отношению к медиа.

Легендарный манифест тактических медиа Дэвида Гарсия и Гирта Ловинка[2], который известен русскоязычной аудитории благодаря Олегу Кирееву и его «Поваренной книге медиа-активиста» провозглашает: «Тактические медиа — это то, что происходит, когда группы или индивиды, ощутившие себя исключенными или ущемленными со стороны широкой культуры, начинают использовать дешевые “do it yourself”-медиа, доступ к которым стал открыт благодаря революции в потребительской электронике и расширенным формам распространения (от общественных кабельных ТВ до интернета)»[3].

Еще больше технократического оптимизма можно обнаружить, когда речь заходит о блогах, которые смогли подарить иллюзию виртуальной демократии и обладали достаточным потенциалом для того, чтобы придать второе дыхание самиздату. В качестве основания для подобных утверждений выступают аргументы, что «развитие новых медиа сделало возможным изменение конфигурации пространства политики и культуры и переориентировало фокус политического на повседневную жизнь»[4].

Мы попытаемся оспорить подобный технократический оптимизм.

Пользователи добровольно склоняются в пользу устройств, ориентированных на комфортность потребления информации, вместо удобства в производстве контента. И нынешний бум планшетных компьютеров лишнее тому подтверждение.

Также можно сделать предположение, что медиа-активность аудитории развивается по нисходящей траектории от «Do It Youself» к банальному клику по кнопке «I Like» в социальной сети и одобрительным (но не содержательным) комментариям виртуальных «друзей».

Все это приводит к тому, что угроза существованию традиционным СМИ, которая исходила от новых медиа вообще и информационных ресурсов, построенных на принципах web 2.0 — в частности, и заключавшаяся в том, что потребители контента будут самостоятельно его и генерировать, пока не столь реальна, какой она кажется.

В качестве примеров, которые проиллюстрируют существующее положение дел в области медиа-актвизима мы рассмотрим некоторые образцы медиа-продукции, созданной как реакция на ситуацию после президентских выборов в Беларуси в декабре 2010 года и беспорядки в Великобритании в августе 2011 года.

Сегодняшнее поколение аудитории МTV по своему реагирует на происходящее в социальной реальности. Они уже проводят больше времени онлайн чем перед телевизором. Фрагментарность (клиповость) монтажа сегодня является скорее нормой, чем исключением для современных визуальных сообщений. Поэтому, можно предположить, что наиболее доступной и понятной формой рефлексии на социальные потрясения будет не написание академических текстов или биографических литературно-художественных произведений, а попытка высказаться с помощью видеоклипа. Именно видеоклип, как «авангардистская художественная практика явилась «малым взрывом», определившим основные тенденции восприятия и усвоения новых эстетических канонов, а сама жанровая форма видеоклипа выступила в качестве «детонатора» при организации настоящего «большого взрыва» и перехода к постмодерну, окончательно подорвавшему «догматы» классической эстетики. Как следствие, многие приемы эстетики авангарда органично включаются в систему средств выразительности видеомузыки»[5].

При этом проблема повторения в данном контексте позволяет вспомнить о таких явлениях современной культуры как «retake» (повторная съемка), «remake» (переделка) и производство серии[6]. Традиционно «retake» и «remake» связываются с кино, однако и при анализе практики медиа-активистов подобная методология может оказаться весьма продуктивной.

Но создателей подобных видеоклипов не очень сильно интересуют мнение аудитории. Они понимают, что делают не первую и далеко не единственную версию, но их это не останавливает. Это что-то очень похожее на ведение личного блога, где все сообщения есть не более чем манифестация собственного мнения.

В какой степени создание подобных видео есть проявление медиа-активизма и (возможно) выражения гражданской позиции через создание визуального ряда для уже существующих музыкальных композиций.

Одним из таких актуальных примеров можно считать сингл «Грай» (по-русски «играй») белорусской группы «Ляпис Трубецкой». В пресс-релизе по случаю выхода этого сингла отмечается: «Группа “Ляпис Трубецкой” решила поздравить белорусов всего мира с Рождеством и Новым годом музыкальной открыткой — белорусскоязычной песней “Грай” из готовящегося нового альбома»[7]. Не оценивая музыкальные достоинства композиции (так как это за пределами компетенции автора), можно сказать, что сингл был более чем востребован протестными группами в Беларуси. Обилие видео и фотоматериалов, сделанных во время силового подавления мирной акции протеста в день проведение выборов 19 декабря 2010 года было воспринято многими как части визуального конструктора или мозаики, из которого можно собрать свой видео ряд, свой собственный видоколлаж.

Отметим, что официального (авторизованного исполнителем) видеоклипа на песню «Грай» нет, но количество неофициальных версий неуклонно растет. Вот клипы, которые сегодня можно найти на Youtube.com:

Казалось бы, нет повода для беспокойства за будущее медиа-актвизима в Беларуси? Однако, простые арифметические действия показывают, что это всего лишь девять версий видеоклипа на более чем 300 тысяч просмотров! Получается, что посетители охотно смотрят видео, охотно комментируют, рекомендуют друзьям, но при этом не спешат творить и создавать собственное видео. А это уже тревожная тенденция.

Еще одной разновидностью активного выражения собственной позиции по поводу тех или иных событий, можно считать создание фотоколлажей, которые в рунете получили наименование «фотожабы»[8].

Сразу оговоримся, что достаточно проблематично однозначно оценить, является ли создание фото коллажей проявлением медиа-активизма или чем-то иным.

С одной стороны, да, является, так как генерируется информационный поток, который в значительной степени может быть лишен содержания (так как канал коммуникации используются в чистом виде). Однако при этом генерируется большое количество информационного шума[9], который «глушит» и «забивает» используемый канал для получения информации.

С другой стороны — нет, не является. Так как создание фотоколлажей приводит к тому, что мультимедиа продукция от медиа-активистов конкурирует за внимание пользователей не только с доминирующей точкой зрения на происходящее (mainstream), но и с подобного рода медиа-активизмом. При этом, создавая «фотожабы», их авторы надеются вызвать улыбку у пользователей.

Тут важно отметить, что складывающаяся новая ситуация в культуре во многом проявляется в невиданной до этого степени цинизма и нигилизма по отношению к происходящему. Возможно, что этот цинизм — есть защитная реакция на происходящее?

Фотография Глеба Гаранича сделанная поздно вечером 19 декабря 2010 с убегающим от ОМОНовца демонстрантом в Минске[10] послужила поводом для создания десятков фотоколлажей. Но при этом первоначальный смысл полностью аннигилировался. Вместе с ним исчез и весь драматизм и трагичность данной ситуации. В этой массе сообщений нет ответа на вопрос, чем закончилась эта погоня?

Еще одни пример создания большого количества тематических фотоколлажей — массовые беспорядки в Великобритании в августе 2011 года. Они также не остались незамеченными в онлайне[11]. Коллажи, сделанные на основе фотоматериалов, связанных с этими событиями, вообще предлагают альтернативную версию происходящего. И при этом полностью снимая все возможные вопросы относительно социально-экономических оснований произошедших волнений. Попытки репрезентации произошедшего трактуют произошедшее лишь как буффонаду...

В обоих случая по сноскам выше доступны ссылки на несколько десятков фотоколлажей на обе эти темы.

* * *

Подведем некоторые итоги.

С одной стороны, технологии новых медиа предоставляют возможность для пользователей создавать новые проекты и медиа-продукты. Но с другой — пользователи не спешат пересесть из кресла «юзера» на место «создателя», предпочитая оставлять настройки по умолчанию и отказываясь от творческих экспериментов.

Количество пользователей, которые пытаются что-либо создавать и реагировать на происходящее с помощью создания медиа продуктов ничтожно мало в сравнении с количеством пользователей, предпочитающих одностороннее потребление информации более характерное для традиционных медиа.

Потенциал для создания пользовательского контента на сегодняшний день существует, но не хватает осознания потребности как-то оформить свое высказывание или, возможно, отсутствует внятная точка зрения, которая собственно и могла бы быть артикулирована. Получается, что технологии есть, а необходимость их использовать отсутствует или присутствует, но в недостаточной степени.

В результате с большим сожалением можно говорить о девальвации значимости усилий медиа-активистов на сегодняшний день. Когда все чаще активизм проявляется только в клике «I Like» или комментарии в стиле «+1» или «100500». Девальвация тактических медиа и медиа-активизма произошла. Пока трудно определить ее размер и глубину падения, но с определенной степенью уверенности можно говорить о победе консьюмеризма над производством смыслов в информационном пространстве новых медиа.